Пароход «Москва» отплыл на некоторое
расстояние от берега на ночной рейд, а утром 16 марта 1895г. в 7 часов
направился к берегам Турции. В пути казаки практически не страдали от качки, но
у детей появились «простудные» заболевания, после осмотра корабельный врач
определил - «корь».
В полдень 17 марта пароход встал на рейд
перед портом Константинополя. Через некоторое время на борт парохода поднялись
трое турок-чиновников для проверки документов. Увидев казаков, турецкие
служащие предложили переселенцам снять военную форму и носить гражданское
платье. Со стороны форта слышались орудийные залпы. Пароход «Москва» прибыл в
день праздника Гайды-Фитр, окончания поста (уразы).
Не забыл своих «уссурийцев» Оренбург.
Почтой переселенцам высылались газеты и письма, догнавшие казаков 17 марта по
прибытии парохода в Константинополь.
Еще в Оренбурге урядник Петр Киселев, воодушевленный
возвращением звания, завел путевой дневник, для записей наблюдений и дорожных
впечатлений. В заметках с дороги он сообщал в Оренбург новости о переселении, о
казаках.
Дневник казака Петра Киселева
(фрагменты):
«…ночь на 18 марта прошла благополучно,
хотя и дул приличный ветер, но качка была чуть заметна, встречалось очень много
островов, все гористые и каменистые. В 4 часа доехали до острова, который очень
велик (50 верст квадрата), на оном виднелись около берега на горе белый столб и
что-то такое, что простым глазом рассмотреть невозможно. Матросы наши говорили,
что это жилище арабское.
Перешли мы в Средиземное море и плыли по
нем 19, 20, 21 марта в 12 часов дня прибыли в Порт-Саид. Город Порт-Саид стоит
около берега Средиземного моря, на очень хорошем месте, дома деревянные, крытые
черепицами, двух-трехэтажные, на берегу базар, весь город занимается торговлей.
Живут в нем турки, египтяне, арабы и англичане, есть одна мечеть и церковь.
В 10 часов 22 марта отплыли мы из
Порт-Саида по прорытому каналу, под названием «Суэц», ширина его около 60
сажень.
Земля, как видно, очень ровная и
песчаная, нет на ней никакого растения, кроме каракумской. По заливам видели мы
огромные стаи аистов и лебедей. В этой местности жар доходит до 50°.
23 марта в 6 часов прибыли в город
«Суэц», всего прокопом шли 86 миль, а в миле 1 ¾ версты. Местность все ровная,
с обеих сторон, в расстоянии 70 верст огромные горы и на равнинах растет лес
разных пород, пальмы и много других, названия которых нам неизвестно. В степи растут
одни кусты, дорог нет, а есть только тропинки для караванов.
Город Суэц расположен около прокопа,
имеет много домов, мечетей, кроме того есть железная дорога, но локомотивы
далеко короче наших, а также и вагоны.
На пароходе «Москва» прибыли торговые египтяне
с товарами и фруктами, которые гораздо дешевле российских.
24 марта вышли в Чермное море (Красное
тоже). На море ничего не было видно – выныривала только летучая рыба, крылья у
ней как у бабочки, а полет сажень на 50 и до 100.
25 марта встретились нам на оном же море
три желтых полосы и эти полосы означают путешествие Моисея с еврейским народом.
Начали помирать младенцы корью и уже
спущено в море четверо.
На другой день поднялась сильная буря и
был проливной дождь, так что заливало волнами палубу. Нас выдворили с палубы в
каюты, где мы едва дышали от жары.
27 марта, при хорошей погоде, встретили
в 12 часов влево небольшой холмистый остров, совсем необитаемый, а в 3 часа
пополудни огромные горы. По словам старшего матроса горы, эти «вулканские», так
что бывают иногда большие, иногда их совсем не видно от охлаждения.
В 7 часов 28 марта прибыли в порт, где
встретили индийцев. Жилища их как бы белые палатки, в огромных горах. В 12
часов дня поворотили на юго-восток и прибыли в г.Адан индийский. Домики в нем
тоже как палатки или хатки. На пароход приходили арабы, черные да голые, волосы
у них на голове длинные, светлорусые.
Порт устроен на высокой горе. Против
Адана находится абиссинская земля.
В 10 часов вечера пароход вышел из
Аданского пролива и вошел пролив в Баб-Эль-Мандеб. Проливом этим ехали до 29
марта. На другой день была хорошая, тихая погода, но зато была порядчная качка,
так называемая «мертвая зыбь». Стали виднеться снеговые горы и, как говорят,
горы эти против Маргелана. Мы выехали в Индийский океан.
Жар не прекращался.
В 9 часов вечера на правой стороне
показался остров «Сокотор», на котором индийцы живут только грабежом. Остов
этот очень велик и горист.
Вечером собрались мы к «стоянию»,
слушать двенадцать Евангелий.
1-го апреля погода была хорошая, дул
небольшой ветерок и кроме того, с полудня каждый вечер восходила огромная
звезда, приблизительно с четверть солнца величиной.
В 12 часов ночи началась заутреня,
встретили мы праздник Пасхи. Был парад, выдали после часов всем по чарке водки,
а маленьким по три яичка.
4-го апреля встретили остров, заросший
непроходимым лесом, где живут дикари и много зверя.
6-го апреля пришли в город «Колумбу»,
строения 2-3-х этажные, каменные. В городе великолепные магазины, по улицам
ездят на людях, вместо извозчиков. Весь город в саду, деревья большей частью
пальмовые. Посреди сада высокая гора, где в прежние времена жили наши
прародители Адам и Ева. На пароход прибыли индийцы с разными фруктами и интересными
товарами.
На другой день, в 5 часов утра, видели
кит-рыбу, в 20 сажень приблизительно, каковая выходила три раза наружу и
выпускала из себя фонтаном воду.
В этот день с нами случилось несчастие:
поломалась машина и простояли мы около суток. Около11 часов на пароходе
выкинули два красных фонаря, к нам подошли на помощь два парохода, полагая, что
мы потерпели крушение. Весь день было пасмурно и тихо, воздух был редкий, так
что едва можно дышать, а волны были все-таки порядочные.
Вплоть до 11 апреля погода была хорошая,
в этот день взошли мы в Малакский пролив. С правой стороны виднелись горы на
острове Суматра.
В
5 часов дня заметили мы город Гелландию, говорят, что там много лесу, фруктов и
хлеба, плоды снимаются два раза в год.
Город этот виднелся приблизительно в
пятидесяти верстах.
12-го апреля погода была тихая и
прохладная, виднелись изредка рыболовы, но берега видно не было.
13-го апреля стали приближаться к
берегам пролива, по берегам местность гористая, и все холмы покрыты лесом и
травой по покатостям равнин. В 10 часов утра прибыли к Китайскому городу
«Сингапур». Город этот расположен на берегу моря, домики хотя устроены и очень
аккуратно, но тонкие и холодные, потому что здесь зимы не бывает. Народ вроде
калмык, ходит нагим, извозчики возят людей, как и в г. Колумб, т.е. на себе.
Китайцы едят здесь всякую гадину: морских раков, червячков, змей, лягушек,
морских сверчков, кошек и собак. Город весь в лесу. Пробыли мы в нем два дня и
насмотрелись на их народ досыта, люди неряшливы, как свиньи всеядные, и запах
от них весьма отвратительный. Однако, народ очень уважительный, когда на
пароход нагружали уголь, они в это время нанесли нам разных съестных плодов,
ананасов, ананас вроде кочня капусты, очень вкусный и стоит только три копейки,
а у нас в России в гор. Одессе он стоит 40 копеек, китайцы же раздавали и много
денег, нашим, тем, у кого есть на руках ребятишки.
15-го апреля, в 7 ½ часов утра, выехали
из города Сингапура и поворотили на северо-восток.
19-го апреля встретились с пароходом
иностранного ведомства, который сделал нам салют и дал три выстрела из орудий.
Младенцы умирать не переставали, от 3 до
5 младенцев спускали в океан.
В 12 часов ночи, 21 апреля, прибыли в
город «Гонконг». Гонконг – китайский город, а заведует им Англия, расположен он
в горах, горы громадные, а на вершинах их барбеты. Нас встретили китайцы за 20
верст и привели к гавани, для того, чтоб не попасть на их мину, так как в это
время Япония хотела отобрать от Китая Корею.
21 апреля пароход нагружался углем и
водой. Нам нужно было бы идти в Нангалак – японский город, но по случаю войны
Китая с Японией, по распоряжению начальства, маршрут переменили, и мы вошли в
г. Гонконг, а от него прямо во Владивосток и наш ход усилили. Из Гонконга 22
апреля прошли мы в Китайское море. Начался сильный встречный ветер и поднялась
носовая качка, так что волнами окачивало и не было возможности стоять на
палубе, мы все пошли в трюм.
23-го апреля ветер не стихал. В день
своего войскового праздника мы отслужили молебен св. Георгию, капитан парохода,
по объявлению нашему, сделал нам праздник – подал по чарке водки, и мы все
вспоминали о праздновании наших сотоварищей и земляков на родине, а сердце так
и кипело о родном крае.
26-го апреля въехали в Японское море, к
вечеру с обеих сторон встречались острова, а в 6 часов уже показался берег
корейцев. Погода была хорошая, ветер стих, а 27 погода была студеная, как в
Одессе. В 4 часа вечера с левой стороны встретился остров, обросший лесом, на
каковом обитают корейцы. Остров богат продуктами, хлебом и добыванием
драгоценных камней.
28 апреля погода была тихая, шел весь
день дождь, а в 10 часов ночи прибыли в г. Владивосток, который стоит на
Японском море в горах, он очень укреплен орудиями и хорош постройками, но мало
русского народа, более китайцев.
В 1 час дня 29 апреля был молебен о
благополучном прибытии. Певчие были наши и к молебну на пароходе прибыл его пр.
(Превосходительство) наказной атаман Уссурийского казачьего войска,
генерал-майор Унтербергер.
Во время пути умерло всего 76 младенцев
от кори и дифтерита. Сняли нас с парохода 30 апреля, всех оспаривали и
обрызгивали карболкой и сулемой, после того поместили в казармах, где и
простояли мы три недели, доколь не прибыли наши доверенные и не выбрали для
поселения места.
В г. Владивостоке очень много всякой
рыбы: коты, селедки и других пород, рыба дешева. В г. Владивостоке выдали нам
по 600 рублей, на устройство хозяйства, по 17 пудов хлеба и по 2 ½ пуда круп на
каждую душу, проездные до поселка Барановского Полтавской станицы, считая от
Владивостока за 208 верст по 1 ½ копейке с пуда. Когда мы прибыли в село
Никольское, то там наняли подводы до наших мест. Местность наша очень хорошая:
степная, а кругом верстах в 20 и до 35 огромные горы и много лесу: березняк,
сокор, тополь, осинник, лес очень хорош для постройки.
Прибыли мы на место жительства 1 мая,
некоторые из нас принялись за посев овса, но пшеницу сеять было уже поздно, а
через неделю думаем посеять гречиху.
Степь хорошая, речки маленькие, но
рыбные: много сазана, так что колют его острогами, сазаны от 7 до 10 фунтов
каждый. В лесу растет виноград, голубица, груша, яблоки, калина, черемуха.
Жители нараспашку имеют на лошадях, а рогатый скот держат они только для
продажи на мясо, у них много коров, а лошадей у каждого косяки. Из зверя
водятся в лесах медведь, тигр, барс, пантера, кабан, олень, изюбр, коза и
соболь».
На пароходе Киселев зачитывал газеты и
письма, вокруг собирались и донские казаки. Они интересовались проводами
оренбуржцев и начинали скучать по родине. Когда Киселев прочел газетную
заметку, как провожали в Оренбурге казаков, над палубой пронеслось «Ура!».
Казаки заволновались, зашумели. На шум пришел командир корабля, узнав причину,
попросил газету себе, почитать.
В Босфорском проливе пароход
останавливался для таможенного осмотра. Прошло немного времени и пароход вошел
в порт. Переодевшись, некоторые казаки, в том числе и Петр Киселев, прогулялись
по улицам Константинополя. 2 часа, пока пароход стоял у пирса, оренбургские
казаки осматривали город. Киселев записал в своем дневнике: «Улицы в
Константинополе узкие, еле арба пройдет, но дома есть очень хорошие 3-4
этажные, больших же, как у нас в Росси, нет, а больше как будки без дворов».
Побывал Киселев у дворца турецкого султана, осмотрел церковь (мечеть) св.
Софии. В садах у дворцов цвели цветы. В дневник Киселев вписал и другое
наблюдение: «Видно, солнышко ближе здесь, чем в России. Турки народ все-таки
молодцеватый».
В 5 часов утра 18 марта пароход «Москва»
подошел к Дарданеллам. «Крепость Дарданеллы, - написал Петр Киселев в письме в
Оренбург, - устроена крепко накрепко и стоит на барбетах 8 крепостных орудий.
По сторонам пролива громадные горы, а на верху их лес и кустарник. В ущельях
виднеются пахотные поля, и хлеб уже покрывает землю. Из лесов несется аромат
цветов. При входе в Архипелацкое море встретили мы много островов, и все эти
острова гористые и каменистые. На некоторых из них живут турки. Едем теперь
около берега Азиатской Турции. Горы виднеются и очень громадные, а с правой
стороны … только волны».
Через 5 месяцев, 9 августа 1895 года, в
Оренбурге стали известны подробности перехода парохода «Москва» с переселенцами
от берегов Турции до порта Владивосток.
В
порт Владивостока пароход «Москва», в ночь отстояв на рейде, прибыл 29 апреля
1895 года. На палубе корабля прибывшим была зачитана телеграмма наказного
атамана Ершова, направленная во Владивосток 23 апреля, в день войскового
праздника, для приветствия оренбургских казаков. В телеграмме, на имя Владивостокского
генерал-майора Унтербергера, говорилось: «Благоволите передать Оренбургским
казакам, при высадке на берег, что войско на праздник вспоминало в войсковом
кругу своих станичников, горячо желая им полного здоровья, счастливого
новоселья и непостыдной службы. Ершов». В Оренбург из Владивостока 30 апреля
1895 года генерал-майор П.Ф.Унтербергер направил ответную телеграмму: «По
прибытии вчера на «Москве» оренбуржцев я прочел при общем сборе им телеграмму
вашу (т.е. В.И. Ершова), казаки были глубоко тронуты памятью и вниманием к ним
Вашего Превосходительства и их бывших станичников. Громкое «Ура» было ответом
на Ваш привет. Смотрят бодро, сегодня отправляются ходоки для выбора мест
поселений, глубоко скорблю, что от дифтерита, кори и других болезней было в
пути между казаками-переселенцами 69 детских смертей, принимаю энергичные меры
для подавления болезней. Унтербергер». 4 мая 1895 содержание телеграммы
объявили, по приказу №271, всем казакам Оренбургского войска.
Во время пути на пароходе заболевали
взрослые, среди детей, заболевших было значительно больше. Еще в Одессе у
казачат отмечены случаи скарлатины, кори, дифтерита. На запреты Пароходного
Управления оренбургские казаки не отозвались, не оставили больных на берегу…Да
и как они могли оставить кого-то?
«Донцы» же, среди которых тяжело
заболевших было больше, оставили в Одессе около десятка семей. Позже, со второй
партией переселенцев на пароходах «Тамбов» и
«Орел» выздоровевшие прибыли в Уссурийский край.
12 человек прибыли во Владивосток
больными и были помещены в отдельную палату под наблюдение городового фельдшера
и врачей Рунова и Сущинского. Всего на пароходе прибыло 57 донских и 50
оренбургских семей, среди них умерли 72 человека, в основном дети и 16 девушек.
От дифтерита умерли 4 ребенка. Могло быть и больше, да помогла сыворотка,
пароходный врач вакцинировал ею детей во время плавания.
В статье использованы материалы
Исковский А.Е. Как оренбургские казаки на Дальний Восток уехали.
Комментариев нет:
Отправить комментарий